Тбилиси в лицах: Армен Ованесян

Герой нашего первого интервью в рубрике Тбилиси в лицах — Армен Ованесян, кукольник-сказочник.

 Если вам очень повезет, то однажды, совершенно случайно в старом городе вы увидите кукольный спектакль: «Коллажи»  — сценки из тбилисской жизни 19-го века. В сохранившемся тбилисском дворике соседи выйдут во двор, выглянут из окон, с балконов. И очень тепло встретят Сказочника. А у вас появится шанс, стать частью «тбилисской культуры», в которой нет грузин, армян, азербайджанцев или русских, а есть люди, влюбленные в потрясающий город Тбилиси.

Армен, а как становятся Сказочником?

 По первому образованию я художник-архитектор, по второму — актер театра. Писал сказки для взрослых, и захотел их оживить. Так появились первые куклы.

Дело в том, что детстве ни разу не был в кукольном театре. Я ждал, ждал, а театр все не приезжал в мой город Марнеули. И когда я вырос, то решил, что такой театр я должен сделать сам. И показать его детям, чтобы им не пришлось так же ждать. Первых кукол-марионеток я сделал маленькими. Спектакль «Саят Нова» по мотивам работы Параджанова. Сцена была из старого радио. И там я играл пятнадцатью куклами. И в финале у меня из плода граната рождается сам Параджанов.

Кто помогает вам ставить спектакли, делать кукол?

Сценарии и тексты мои. Всех кукол от задумки до воплощения делаю тоже сам. Только одежду мама моя шьет. Кукла сама мне диктует, как и что она должна носить, как хочет выглядеть.

Детали очень важны. Например, вы сейчас видели спектакль «Красная шапочка»: у Волка — волчья шерсть, У Лисы — лисья. Волосы для бабушки Жермен  — настоящий шиньон из Парижа, я ждал несколько недель, когда его доставят. Ткань для ее платья 19-го века, когда она жила. Образы многих кукол взяты с реальных людей. Прототип Жермен — реально жившая соседка Параджанова, парижанка. Учила детей французскому и, чтобы было на что жить, продала все свои парики. 

Я живу куклами, у меня их полный дом, они мне помогают, я с ними разговариваю. Декорации делаю полностью сам, каждую мелочь. Все должно быть настоящим, живым.

В «Красной Шапочке» мы работаем вдвоем с моим другом Зура Хафтан. Но основном я играю моноспектакли, только я и куклы. Я их чувствую, мне так проще. Труднее с людьми работать, потому что я очень переживаю за них — так ли они сыграют, как я задумал, все ли получится.

  Многие думают, что я странный человек, это правда. Но эта странность и делает вокруг меня тот мир, в котором я живу.

 А как приходят идеи кукол, спектаклей?  

 «Рождаются» у меня куклы внезапно. Искал, например, на «барахолке» что-то для коллажей. И увидел маленькую старинную скрипку. И тут же в голове сложился образ итальянского деда, который на ней играет. Купить ее тогда не было возможности. Я потом неделю не мог ни о чем другом ни думать, ни разговаривать! Ждал следующих выходных, чтобы бежать опять на рынок. К счастью скрипку не продали. Так и появился скрипач.

Вы делаете кукол на заказ или на продажу?

Был случай, когда не было денег на материалы для новых кукол. И я продал несколько старых. Это была трагедия и для меня, и для кукол. Они приходили ко мне во сне и спрашивали: «Почему? За что? Как ты мог?!!!»  С тех пор я кукол не продаю. Это как предать своих детей.

 Это болезнь, но я не хочу лечиться. Зрители, особенно дети, в этих кукол верят. Потому что в них есть жизнь. Своя. И моя.

С Арменом беседовали Макс и Анна Шапоренко.

Фото из архивов А. Ованесяна.